Прусская королева Луиза вошла в историю как бесстрашная патриотка, как добрый ангел, не побоявшийся всемогущего Наполеона и заступившийся за униженную Родину. Почитание Луизы в 19 веке не знало границ, и в любом месте, хоть как-то связанном с её именем, появлялись мемориальные доски и памятники, в её честь называли улицы, мосты, учреждения и церкви.
Когда мы приехали в замок, все его комнаты были полны людей. Мы обходили собравшихся по кругу и знакомились с ними. Пришли представители городских сословий и купцов, чтобы пригласить нас на бал, и это после того, как мы преодолели шестнадцать миль. Нам представили всех военачальников, и вот все, кажется, заняли свои места. Затем обед со всеми, кто играл хоть какую-то роль в городе. Во время обеда я не раз посылала за своими камеристками, которые так и не пришли и, после того, как я понапрасну ждала свой элегантный наряд, мне пришлось идти на бал в дорожной одежде и с непокрытой головой.
Бал был роскошен: множество людей, зал, очень красиво украшенный зелёными гирляндами. Там, где было уготовано моё место, стояли редкие растения, цветы и множество сирени. Здесь висели красивые зеркала, стояли мраморная статуя и прекрасный диван. Измотанная и возбуждённая, я станцевала девять или десять полонезов и в полночь, смертельно уставшая, покинула празднество. На бал прибыл майор Притцельвитц с письмом от государя, такое же послание получил и граф Ливен. В нём говорилось, что греческие религиозные праздники не позволяют императору принять нас так, как он того желает, так как он постится и пребывает в молитвах, а посему государь просит нас, чтобы мы прибыли к нему 26 декабря по его стилю, то есть 7 января по нашему стилю. Наши планы изменились и мы остались.
Прусская королева Луиза вошла в историю как бесстрашная патриотка, как добрый ангел, не побоявшийся всемогущего Наполеона и заступившийся за униженную Родину. Почитание Луизы в 19 веке не знало границ, и в любом месте, хоть как-то связанном с её именем, появлялись мемориальные доски и памятники, в её честь называли улицы, мосты, учреждения и церкви. Наряду с Берлином, Кёнигсбергом (Калининградом), Тильзитом (Советском) и Мемелем (Клайпедой) Рига тоже могла бы быть отмечена памятной доской Луизе Прусской.
Королева прусская Луиза. Рисунок начала 19 века
Молодая Луиза, жена короля Фридриха Вильгельма III, с первых дней своего появления при берлинском королевском дворе завоевала расположение жителей Пруссии. Её непринуждённые манеры и стиль общения больше подходили представительнице народа, нежели чопорной аристократке. Мать десятерых детей и верная жена своего мужа, королева и вся её семья стали образцом для зарождавшегося буржуазного общества. И наконец стойкость Луизы в сложные для Пруссии военные годы начала 19 века была по достоинству оценена её народом.
Королева не побоялась разделить с супругом все тяготы ссылки в Кёнигсберге, а затем и в Мемеле, не побоялась встретиться в Тильзите с «чудовищем» Наполеоном и просить его пощадить поражённую Пруссию. Увы, её миссия не удалась, корсиканец был предельно галантен с молодой королевой, но державу Фридриха Вильгельма III это не спасло. После заключения Тильзитского мира страна лишилась половины своей территории, а королевской чете было запрещено возвращаться в занятый французскими войсками Берлин. «Наполеон дунул на Пруссию и Пруссии не стало», -написал Генрих Гейне.
Встреча королевы Луизы и Наполеона Бонапарта в Тильзите 6 июля 1807 года
Началась эпоха реформ, сокрушённому королевству нужно было экономить, многое пришлось продать и королеве. В это время Фридрих Вильгельм и Луиза получают приглашение посетить царский двор в Петербурге, на которое, несмотря на строжайшую экономию, с радостью откликаются. Их путь из Кёнигсберга лежит через территорию современной Прибалтики. Путевой дневник Луизы с описанием этого путешествия сохранился до наших дней:
27 декабря 1808 года
Мы выехали из Кёнигсберга в семь часов утра. Двадцать миль до Мемеля мы преодолели за десять часов,мы пересекли Куршский залив и Данге по достаточно крепкому льду, уже к шести вечера мы были в своей старой квартире у госпожи Конзентиус (С 1806 по 1807 годы королевская чета резидировала в Мемеле (Клайпеде) – прим.авт.). Барон фон Медем и депутаты курляндских сословий уже ожидали и поприветствовали нас от имени всей провинциии. Ими была выражена готовность сопровождать нас до границы с Россией. Барон, три русских генерала, а также представители высшего общества Мемеля остались у нас на ужин.
Мемель (сегодня Клайпеда) в начале 19 века
28 декабря 1808 года
В 8 часов утра в тринадцатиградусный мороз мы выехали по направлению к Полангену (сегодня Паланга в Литве – прим.авт.). Прибыв к российской границе, мы увидели трёх русских офицеров, стоящих у пограничного столба. По приезду в Поланген мы остановились у лучшего дома в городе. На въезде нам встретился пеший взвод казаков, а по дороге к дому ещё один взвод уже верхом; напротив места нашей стоянки расположился отряд гусар. Перед домом нас ожидали генералы, офицеры, фельдъегери и прочие в большом количестве. Граф Ливен, генерал-лейтенант, посланный царём, чтобы сопровождать наше путешествие, передал королю письмо от своего государя. Он представил нам генерала, князя Долгорукого, командира дивизии и генерала Дука, бригадира дивизии, которая будет нас сопровождать. Мы вышли из кареты: приветствия, заверения, любезности всякого рода. И вот мы продолжаем наше путешествие, впереди и позади нас сопровождают конные отряды. Полк гусар под руководством Сумека, который сопровождал нас от Полангена до последней станции перед Ригой, преодолел за шесть дней расстояние в восемдесят миль, чтобы выполнить это задание и всё потому, что император счёл необходимым и почётным сопровождать короля. Все просьбы о ненужности и прекращении этих церемоний оказались напрасными. В пятом часу мы прибыли к месту нашей ночёвки, в местечко Обербартен, в имение Оффенбергов. Дом, который является всего лишь почтовой станцией, холоден и плох. Там нас ожидали два слуги императора, шесть поваров и один старший повар. На каждой станции, где мы меняем лошадей, нас ожидают новые полки всадников, которые сменяют тех, что приехали с нами. Нас приветствуют, нам оказывают честь, и все генералы подъезжают к нашей карете неизменно с непокрытой головой и с большим почтением. В Обербартау госпожа Оффенберг не пожелала отдавать честь накормить нас императорской кухне и оплатила все расходы из своего кармана. Полковник из кортежа, что сопровождает нас, оказался женихом дочери хозяина, оттого великая радость по поводу встречи.
Королева Луиза в дороге.
Местечко Обербартау носит сегодня скромное имя Барта и находится в Лиепайском районе. Сегодня этот посёлок ничем не примечателен. Хотя… именно отсюда родом, пожалуй, самый известный латышский национальный костюм, растиражированный благодаря небезызвестной сувенирной кукле Байбе.
Крестины в местечке Барта. Марка, конец 20 века
29 декабря 1808 года
Мы начали свой путь около девяти часов утра, к карете нас сопровождали генералы — и снова те же утомительные церемонии. В Шрундене нас встречал хозяин имения граф Медем с размахом и радостью, каких мы ещё не видели: на въезде в усадьбу была устроена триумфальная арка. Нам пришлось остаться на обед, что задержало нас на два часа. Множество людей, кроме прочих и депутат от курляндских сословий, который, дабы поприветствовать нас от имени города Митавы, произнёс очень красивые стихи. Около восьми часов вечера мы прибыли во Фрауэнбург, место нашей ночёвки, мы отужинали и тотчас же, без привычных разговоров за столом с нашим окружением, отправились спать. После изнурительного путешествия каждый был рад оказаться в своей постели.
Имение Шрунден (Скрундас муйжа) в наши дни
Имение Шрунден, о котором пишет королева, сохранилось и до наших дней – это местечко Скрунда в Кулдигском районе. В 2006 году усадьбу купила частная компания и в настоящее время там идут реставрационные работы. Фрауэнбург, где ночевала Луиза, – это современный Салдус.
30 декабря 1808 года
С семи часов утра мы снова в дороге. У Митавы, куда мы приехали в два часа пополудни, нас встречала городская стража верхом, а также представители администрации, стоявшие в простых туфлях и носках в обильно выпавшем снегу только лишь для того, чтобы обратиться к нам с торжественной речью. В самом городе, который совершенно не красив, нас ожидал городской гарнизон при параде. Пришлось выйти у замка, дабы принять участие в приёме представителей гражданских и военных сословий. После лёгкого завтрака мы поехали дальше. До Риги следовали без остановок. Когда мы приближались к городу, начались всё те же церемонии: городская гвардия верхом, речи магистрата и весь гарнизон при параде у берега Двины. Бесчисленные пушечные залпы, неслыханная толпа людей, тысячи факелов, чтобы было видно парадную униформу гарнизона, несмолкаемые крики «Ура!», все генералы, командиры и начальники верхом вокруг нашей кареты – всё это сделало наш въезд в город торжественным и незабываемым.
Рига в 1810 году
Когда мы приехали в замок, все его комнаты были полны людей. Мы обходили собравшихся по кругу и знакомились с ними. Пришли представители городских сословий и купцов, чтобы пригласить нас на бал, и это после того, как мы преодолели шестнадцать миль. Нам представили всех военачальников, и вот все, кажется, заняли свои места. Затем обед со всеми, кто играл хоть какую-то роль в городе. Во время обеда я не раз посылала за своими камеристками, которые так и не пришли и, после того, как я понапрасну ждала свой элегантный наряд, мне пришлось идти на бал в дорожной одежде и с непокрытой головой.
Бал был роскошен: множество людей, зал, очень красиво украшенный зелёными гирляндами. Там, где было уготовано моё место, стояли редкие растения, цветы и множество сирени. Здесь висели красивые зеркала, стояли мраморная статуя и прекрасный диван. Измотанная и возбуждённая, я станцевала девять или десять полонезов и в полночь, смертельно уставшая, покинула празднество. На бал прибыл майор Притцельвитц с письмом от государя, такое же послание получил и граф Ливен. В нём говорилось, что греческие религиозные праздники не позволяют императору принять нас так, как он того желает, так как он постится и пребывает в молитвах, а посему государь просит нас, чтобы мы прибыли к нему 26 декабря по его стилю, то есть 7 января по нашему стилю. Наши планы изменились и мы остались.
Читая воспоминания королевы Луизы о бале в Рижском замке, невольно вспоминаешь роскошный белый или царский зал.
Рижский замок в 1789 году. Таким его видела Луиза
Однако, во время посещения Риги прусской королевской четой это помещение в замке отсутствовало. Комнаты резиденции лифляндских губернаторов были более чем скромными, и даже сам Александр I, посетивший замок в 1802 году, остался не в восторге от увиденного и приказал разработать проект перестройки здания. В 1816 году его приказ был выполнен.
Ратушная площадь и Дом Черноголовых в 1816 году
Скорее всего, торжественный бал проходил в Доме общества Черноголовых на Ратушной площади, ведь на торжество королевскую чету пригласили представители горожан и купечества. На свои праздники они собирались именно в Доме Черноголовых, самом роскошном здании города.
31 декабря 1808 года
Всё ещё в Риге. Утром, около 11 часов мы наблюдали за парадным маршем крепостного гарнизона. В три часа обед, в шесть представление в немецком театре, бурные аплодисменты при нашем появлении, в девять часов бал в том же здании, где играли театр. Очаровательный зал, свежий воздух, роскошные цветы, окружавшие диван, на котором я сидела. Прелестное общество, красивые женщины, богато и хорошо одетые, множество бриллиантов и жемчуга. Я танцевала ещё какое-то количество полонезов, шотландский танец с генералом Ливеном и вальс с князем Четвертинским, братом госпожи Нарышкиной. Роскошный торжественный ужин, устроенный организаторами праздника, множество любезностей, заявление в верности и всё по правилам хорошего тона.
Дом, упомянутый в этом фрагменте, сохранился до наших дней. Здесь находился первый городской театр, устроенный тайным советником Отто Германом фон Фитингхофом в 1772 году.
Здание первого рижского театра на улице Вагнера
Тот самый зал для торжеств, где бывала королева Луиза, расположенный над зрительным залом театра, перестроенного впоследствии, существует и сейчас.
Зал для торжеств общества «Муссе», где проходил приём в честь королевы Луизы
01 января 1809 года
Поутру, в 9 часов, мы снова двинулись в путь. Граф Дунтен и ещё один офицер, а также представители сословий, отправились вперёд, чтобы сопровождать нас вплоть до границы с Эстляндией. Около шести часов вечера мы прибыли в Вольмарсгоф, имение графа Лёвенштерн, нас встречал его сын. Императорский ужин на торжественном сервизе и с царскими лакеями. Князь Долгорукий и генерал Дука покинули нас, их дивизия передала свою вахту дальше. Впервые в жизни мне предстояло провести ночь под открытым небом.
Имение семейства Лёвенштерн на подъезде к Валмиере чудесным образом сохранилось. Теперь здесь варят пиво «Валмиермуйжас»; и это, пожалуй, единственное место в Латвии, где помнят о визите прусской королевы. Последняя фраза Луизы про ночёвку под открытым небом была шуткой: потолок в её спальне был выкрашен в голубой цвет и имитировал небо, а в центре мерцало солнце, выложенное из кусочков зеркала.
Усадьба Валмиермуйжа. Фотография начала 20 века
На этом закончим воспоминания Луизы о её путешествии. Дальше были эстонские Дерпт (ныне Тарту) и Нарва, были холодные ночёвки на придорожных почтовых станциях и посещения местной знати, путешествие на лыжах и «ужасный мороз в 22 градуса». В своём дневнике Луиза признавалась, что если бы не высланные императором тёплые шубы, то они с мужем могли и не добраться до Петербурга. Северная Пальмира поразила королеву своей роскошью, а вот встреча с императором Александром была несколько прохладной, что никак не вяжется со слухами о романтических отношениях между монархами.
Гравюра в память о королеве Луизе. Середина 19 века
Это было последнее путешестве Луизы за границу её королевства. Зимой 1809 года королевская чета вернулась в Берлин, но радость возвращения была недолгой. 19 июля 1810 года жена Фридриха Вильгельма III умерла; ей было всего 34 года. Свою королеву оплакивала вся страна, и почти сразу же начали появляться памятники ей. Культ Луизы увеличивался ещё и благодаря тому, что её дети заняли важное место среди европейских монархов: два старших сына поочерёдно правили Пруссией, а младший, Вильгельм, был ещё и коронован первым императором Германии. Её старшая дочь, принцесса Шарлотта, вышла замуж за русского царя Николая I и стала под именем Александры Фёдоровны полноправной хозяйкой той роскоши, которая поразила в своё время саму Луизу в Петербурге.
Дети королевы позаботились о сохранении её имени; и хотя большинство воздвигнутых памятников погибло в водоворотах мировых войн, память о Луизе Прусской живёт до сих пор. Этой хрупкой женщине удалось то, что не удавалось ни одной прусской королеве ни до, ни после: она стала известнее своего венценосного супруга. Фигура Луизы до сих пор присутствует на страницах всех учебников по истории Европы, тогда как Фридриху Вильгельму III отводится в лучшем случае строчка.
Найдется ли так же и для королевы Луизы строчка в истории Риги? Искренне хочется на это надеяться.
Кирилл Соклаков
Текст корректировала Любовь Архипкина
Источник:
«Die Königin Luise in 50 Bildern für Jung und Alt», Verlag Paul Kittel, Berlin 1896
Если Вам понравился материал, можете подписаться на новости сайта
About The Author
